Илион - Страница 181

К оглавлению

181

Прошел месяц в орбитальном аду. Осталось только два места, куда не успели заглянуть друзья. Первым был длинный темный коридор направо от той точки, где город круто заворачивал вокруг северного полюса. Лишенный окон туннель не шире двадцати метров, полный густых водорослей – идеальное логово для чудовища – сразу же отпугнул товарищей. Кроме того, мужчины не решались осмотреть дальний участок лазарета за кровавым столом Калибана. И вот осмотр подошел к концу. Путешественники не обнаружили ни корабля, ни летающих кресел, ни других лазаретов, ни складов, заполненных едой, ни новых источников воды. Перед мужчинами встал небогатый выбор: либо возвращаться в пещеры и пополнить запасы (на дне мешка разлагалась последняя тушка ящерки), либо наведаться в лазарет и проверить местные факс-узлы, либо же отправиться в темный коридор.

– Лично я за коридор, – проголосовал Харман.

Молодой спутник устало кивнул.

Крепко держась за руки, друзья заплыли в гущу водорослей. Даэман держал оружие наготове и целился при любом подозрительном движении. Дорогу освещал один лишь фонарик Сейви. Время от времени мужчин посещала мысль не из приятных: что-то будет, когда кончится заряд? Конечно, в подземных пещерах, пусть и не во всех, попадались грибы-светляки, но… Сказать по чести, никому не хотелось возвращаться в те жуткие охотничьи склепы.

Пару ночей назад кузен Ады спросил товарища:

– Как ты думаешь, что случится, если я сниму эту маску?

– Умрешь, – ответил Харман безо всякого выражения.

Он был болен – впервые в истории человечества со времени изобретения лазарета – и трясся в ознобе так, что не помогала и термокожа.

– Умрешь, и все.

– Быстро?

– Полагаю, медленно… Ты задохнешься. Только учти, здесь не чистый вакуум. Придется помучиться.

Даэман кивнул.

– А если респиратор оставить, но избавиться от костюма?

Собеседник пораскинул мозгами.

– Да, это ускорит дело. Уйдет минута, не больше.

Последовала долгая пауза, и собиратель бабочек решил, что товарищ снова задремал, как вдруг тот шепнул в микрофон:

– Только предупреди меня, если надумаешь. Договорились?

– Заметано, – махнул рукой горожанин.


Окаянные «ламинарии» росли так плотно, что искатели приключений чуть было не повернули назад, хотя потом кое-как наловчились пробираться между гибкими стеблями. Им даже удалось преодолеть две с чем-то сотни ярдов. И тут путь преградила глухая стена. Именно ее друзьям и не хватало после всех усилий, свершенных на голодный желудок. Однако Даэман раскисать не стал: он принялся исследовать стену фут за футом. И вот путешественники чудом разглядели в кромешной тьме белый квадрат полунепроницаемой мембраны. Молодой мужчина сжал в руке оружие и шагнул вперед.

– Ну, как там? – спросил Харман, не входя следом. – Видно что-нибудь?

– О да, – отозвался микрофон Даэмана чужим голосом, – он видит удивительные вещи.

50
Илион

– Расскажи еще раз, что ты видишь, – попросил Орфу.

Европеец ехал на панцире, словно жокей на летающем слоне. Тесная кабельная связь позволила ионийцу скачать в банк памяти приятеля все сведения о греческом языке, а также «Илиаду» в течение считанных секунд.

– Вожди троянцев и ахейцев ведут переговоры на вершине утеса, – отозвался Манмут. – Мы с тобой находимся за греческим флангом. Впереди – Ахиллес, Хокенберри, Одиссей, Диомед, Большой и Малый Аяксы, Нестор, Идоменей, Фоас Андремонид, Тлеполем, Нирей, Махаон, Полипет, Мерион и дюжина других воинов, имена которых я еще не запомнил.

– А что с Агамемноном и Менелаем?

– Остались в лагере, сейчас о них заботится целитель. Братья приходят в себя после поединка с быстроногим Пелидом. Говорят, у них переломаны ребра, на теле порезы и синяки, у младшего даже контузия от удара щитом по голове, но в общем ничего опасного для жизни. Схолиаст утверждает, что через два-три дня Асклепий поставит обоих на ноги.

– Медицина здесь хоть куда, – хмыкнул краб. – Вот бы и мне вернули руки, зрение…

Бывший капитан не нашелся что сказать.

– А как там троянцы? – воскликнул Орфу. В этот день его голос звучал будто у земного ребенка – весело, жизнерадостно, почти ликующе. – Кто у нас от Илиона?

Маленький европеец поднялся на ноги, чтобы бросить взгляд поверх косматых аргивских гребней.

– Главный у них, разумеется, Гектор. Трудно не заметить в толпе его ярко блещущий шлем с огненным гребнем из конской гривы, а тем более – багровую накидку с капюшоном. Если не ошибаюсь, благородный герой вызывает бессмертных на битву.

Немногим ранее Манмут передал товарищу рассказ Хокенберри о сцене, произошедшей после полудня. Анхизид и его супруга Андромаха прошествовали мимо несметных троянских ратей, выставив на всеобщее обозрение изувеченное тело мертвого Скамандрия. Если у тысяч ахейцев по-прежнему оставались мысли о черных судах и бегстве в открытое море, то илионцы после мрачной процессии единодушно воспылали ненавистью к богам и были готовы драться с Олимпийцами хоть голыми руками.

– Кто с Гектором? – поинтересовался краб.

– Ближе всех стоит Парис. Потом старый советник Антенор и сам царь Приам. Правда, они держатся особняком и не разговаривают с военачальником.

– Помнится, Антеноровы сыновья, Акамас и Архелох, оба уже пали от руки Аякса Теламонида, – заметил Орфу.

– Да уж, после всего случившегося нелегко пожимать друг другу предплечья словно ни в чем не бывало. И все же я сам видел, как Теламонид преспокойно беседовал со старцем.

181